Прикованный незримой силой,
Он с новой грустью стал знаком;
В нем чувство вдруг заговорило
Родным когда-то языком.
То был ли признак возрожденья?
«Демон» I, М. Ю. Лермонтов
Светало. Джон перебирал между пальцами волосы Елены, задумчиво вглядываясь в рассеивающуюся темноту за окном. Голова дочери покоилась на его коленях. Она так и уснула вчера, изнеможенная и до сих пор не оправившаяся от аварии, а отец не посмел ее тревожить и просидел всю ночь, баюкая, как маленькую.
Это был последний день Джона Гилберта, и он не знал, как провести истекающие часы своей жизни. Мужчина жалел о том многом, чего не сделал: он не дал дочери той жизни, которой она заслуживала. Частые переезды с места на место были частью судьбы ловца демонов, о которой Елена так и не узнала и, как надеялся отец, и не узнает никогда. Они меняли штат за штатом, поэтому Елена так и не смогла обзавестись друзьями. Теперь ей придется со всем справляться самостоятельно.
Джон был совершенно уверен, что не станет рассказывать дочери о другой стороне жизни: для этого осталось слишком мало времени, и он лелеял надежду, что Елене никогда не придется встретиться с ужасными существами, населяющими этот мир.
Елена перевернулась на другой бок, что-то тихо пробормотав себе под нос, и Гилберт печально улыбнулся. Джон решил: он посвятит этот день Елене, чтобы она запомнила его любящим и веселым, и чтобы память о нем согревала ее сердце в трудные минуты, а когда приблизится время прощанья, сделает все, чтобы дочери не оказалось рядом.
Девушка снова пошевелилась и с трудом открыла глаза, отец, широко улыбнувшись, притянул дочь к себе в объятия. Он не позволит ей грустить сейчас. У них впереди еще один замечательный день, и Джон сделает все для того, чтобы дочь сегодня была счастлива.
***
Елена сидела с отцом на веранде их съемного дома, находящегося на окраине маленького городка штата Луизианы, укутавшись в тонкий плед. С крыши струйками стекали дождевые потоки, а в небе изредка мелькали разряды молний, но Елена, облокотившись на мужское плечо, не боялась. Она любила грозу, и сейчас, находясь рядом с отцом, ощущала себя по-настоящему счастливой. Этот день впервые за много месяцев они полностью провели вместе. Несмотря на вчерашнюю аварию, которая чуть не унесла ее жизнь, девушка чувствовала себя защищенной в объятиях самого близкого человека.
Джон взглянул на часы и тяжело вздохнул. Девушка повернулась к нему лицом, собираясь задать вопрос, но он крепко прижал ее к себе и поцеловал в висок. Отстранившись от дочери, Джон окинул ее взглядом, словно стараясь запомнить каждую черту лица, и заговорил:
- Ты уже взрослая, Елена, и я должен рассказать что-то очень важное.
Девушка вздрогнула от звука грома и поежилась. Она знала: когда отец начинал говорить с такой интонацией, покусывая нижнюю губу, - разговор давался ему с трудом. Елена глубоко вдохнула и сжала руку отца в своей ладони.
Джон продолжил:
- Я понимаю, что слишком долго скрывал от тебя это, и, возможно, ты меня никогда не сможешь простить, но ты – не моя дочь, Елена. Не моя родная дочь. Я растил тебя всю твою жизнь и всегда любил сильнее всего на свете, но биологически мы не родственники.
Елена не понимала, как такое возможно: у них с отцом никогда никого не было, кроме их двоих. Они часто переезжали, и девушка никогда не задавала вопросов о том, куда они отправляются, желая просто быть рядом с папой. Отец никогда не возил ее к родственникам на праздники, не знакомил с друзьями, и Елена всегда была уверена, что мать оставила их, когда дочери исполнился год. Джон Гилберт заменил ей всех родных, и она никогда не жалела об этом, но сейчас… Елена была растеряна и подавлена.
- Но… как такое может быть? – Елена пристально вглядывалась в выражение лица отца, надеясь заметить игривую улыбку или хотя бы один намек на то, что это просто глупый розыгрыш, но Джон оставался серьезен.
- Я не помню ни дня до твоего рождения, Елена. Мое первое воспоминание – это ночь и трасса, и я бегу вдоль дороги, мокрый и грязный, а на моих руках – ты. Я никогда не сомневался в том, что ты – моя, но когда ты попала в больницу и тебе потребовалось переливание крови, выяснилось, что я не могу стать донором из-за моей редкой группы крови*. И после некоторых анализов врачи выяснили, что мы с тобой не родственники.
Елена не могла поверить своим ушам:
- Так ты врал мне всю мою жизнь? Ты делал анализы на отцовство? И молчал целых десять лет?
Джон попытался удержать дочь, но Елена вырвала ладонь из его руки и выскочила под дождь.
- Мне нужно побыть одной… Джон. Если ты меня действительно любишь, дай мне смириться с этим.
И девушка побежала по дороге, не оборачиваясь. Джон тяжело вздохнул и прошептал:
- Ты даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю…
***
«Скажи "спокойной ночи", не бойся,
Называй моё имя, обнимай меня, пока погружаешься в темноту»… **
В баре Шривпорта было очень людно, и Елена, сев за самый дальний стол, закрыв глаза, подпевала музыке. Поддельные права, которые ей удалось раздобыть по случаю у теперешних одноклассников (и отец, к счастью, не знал об этом), позволили купить выпивку. Сделав очередной глоток пива, девушка едва не поперхнулась: за ее столом, будто материализовавшись из воздуха, оказался привлекательный мужчина.
Жестом, словно приглашая выпить за ее здоровье, незнакомец характерно двинул рукой и, запрокинув голову, сделал большой глоток из своего стакана.
- Надеюсь, я не напугал тебя, - произнес он доброжелательно, и Елена помотала головой.
- Меня зовут Деймон, - мужчина снова наполнил стакан из рядом стоящей бутылки, - и я тоже люблю эту песню. У исполнительницы очень хорошо получается передавать голосом мысли о темной стороне жизни.
Залпом осушив стакан, Деймон на секунду задумался и повернулся к собеседнице:
- А что привело в этот бар тебя, такую юную и прекрасную?
Елена старалась сфокусировать взгляд на своей бутылке пива и перестать пялиться на незнакомца. Безусловно, он был очень хорош собой: темноволосый, отлично сложен, лет двадцати двух, с голубыми глазами, участливо заглядывающими в самое сердце, - он не мог не знать, какое впечатление производит на представительниц противоположного пола.
«Да и плевать! – пронеслось в мыслях девушки. - Сегодняшний день был слишком трудным, чтобы задумываться над такими мелочами».
- Райские наслаждения и вся моя жизнь - все это закончилось сегодня***... – в тон ему пробормотала Елена.
- Что может быть лучше глотка прохладного пива после трудного дня в приятной компании? – ухмыльнулся собеседник. – Могу я своим присутствием помочь залечить твои душевные раны?
- Сомневаюсь, - Елена вздохнула. – Знаешь, этот день не самый лучший: около двух часов назад я узнала, что мой отец – вовсе мне не отец, что он врал всю мою жизнь, и, наверное, я никогда не узнаю правды о себе.
- А имеет ли значение эта правда? – Деймон, казалось, был заинтересован. – Мне думается, просто нужно вспомнить все хорошие моменты, связанные с отцом, и решить – так ли важно для тебя то, что он скрывал истину?
Внезапно музыка затихла, и свет выключился. На несколько секунд в баре воцарилась полная тишина, в этой атмосфере слишком зловеще прозвучали последние слова Деймона:
- Нужно наслаждаться каждым моментом, проведенным с любимым, потому что, когда опомнишься, может статься, что ты окажешься на перроне, провожающей уходящий вдаль поезд.
Когда внезапно свет погас, Елене показалось, что в глазах незнакомца она заметила неестественный блеск. Его глаза на секунду приобрели глубокий синий цвет, а потом, полыхнув, как кошачьи, вновь стали светло-голубыми. Возможно, это лишь игра света и теней, но Елене перестало быть комфортно рядом с новым знакомым.
Девушка, судорожно сжимая в руках мобильный, набрала номер отца, но никто не взял трубку. В душе Елены зародилось волнение, с каждой секундой превращавшееся в панику.
- Похоже, мне срочно пора возвращаться, - надеясь, что ее голос звучит спокойно, произнесла Елена.
- Может, тебя подкинуть до дома? – поинтересовался мужчина, но теперь в его взгляде, движениях, позе дочь Джона замечала что-то такое, от чего ее бросало в дрожь. Ей совершенно не хотелось, чтобы этот странный человек, безусловно, очень привлекательный, но от этого не кажущийся менее опасным, знал, где она живет.
- Спасибо за компанию, правда, - Елена старалась говорить непринужденно и вежливо. – Ты скрасил мой одинокий, полный сопливых страданий о себе, вечер, но мне хочется побыть одной на пути домой. Возможно, мы еще когда-нибудь встретимся, – она натянуто улыбнулась и поднялась из-за стола.
- Как знать, быть может, я найду тебя еще раньше, чем ты думаешь, - произнес Деймон ей вслед, и девушка, вздрогнув, решительно начала пробираться в сторону выхода.
* - можно исключить отцовство, если у ребенка I группа крови, а у отца IV. Ссылка на статью
** - «Say goodnight - don't be afraid
Calling me holding me as you fade to black» - цитата из песни Evanescence «My Last Breath»
*** - «Sweet rapture and life It ends here tonight» - - цитата из песни Evanescence «My Last Breath».
|